Солнце скрылось за мрачными серыми тучами. Довольная такой удачей (слепящего солнца, да ещё и создающего жалкую иллюзию тепла в холодные дни листопада, кошка не переносила), целительница выследила неподалёку от себя кучку играющих котят. Те, поймав на себе пристальный взгляд болотно-зелёных глаз − да ещё и не чьих-то там, а Змееедки − застыли в ожидании своей участи. Играться с рыжей они разучились уже давно, знали − не подействует на неё детское обаяние.

− Эй, малышня, − окликнула котят Змееедка. − Вот вам лягушка с сюрпризом, играйтесь. Кто достанет больше всех маковых семян, получит возможность лицезреть мою палатку и даже позаниматься там крайне полезным для племени делом.

Котята медлили. Целительнице пришлось взглянуть на них немного по-другому, и под этим взглядом малышня мгновенно вытянулась в струнку и перестала переглядываться.

− Живо, − процедила кошка, кидая компании квакушку, − играйте.

На котят её слова подействовали, но первое время Змееедка явственно чувствовала напряжение, исходящее от них. Совсем скоро, впрочем, мелкие будто и забыли о произошедшем, и даже королевы, молча кидавшие всё то время на травницу уничтожающие взгляды, отвлеклись от процесса накладывания порч и загляделись на своих детей. Целительнице ни до первых, ни до вторых дела не было абсолютно никакого.

«Есть хочется».

Отредактировано Змееедка (2016-11-05 16:58:32)

Змееедка, услышав слова о приятности и доброте, хотела было даже возразить: вежливо так, интеллигентно, как учила в своё время − пусть и безрезультатно − наставница, наивная в своих стремлениях вырастить из гадкого утёнка прекрасного лебедя. Возражение произошло, но почему-то вышло оно совсем не так, как ожидалось: кошка скривила морду, почти даже показала розовый язык, и с него-то и собиралось сорваться нетипичное для лесных воинов, грубоватое, но ёмкое «Чё?», пока прямо перед носом целительницы не пролетела, шмякнувшись о землю, аппетитная ящерка. Все возмущения мгновенно сошли на нет, вместе с громким урчанием желудка устремившись в затянутые тучами небеса, и кошка, не тратя времени и сил на излишние, по её мнению, благодарности за своеобразную заботу, с упоением вгрызлась в свежую добычу, продирая острыми клыками упругую кожу чешуйчатой красавицы.

− Так что, − произнесла она как бы невзначай, отвлекаясь от тщательного пережевывания и едва только уши не сворачивая в трубочки от наслаждения. Чужие мяско и внутренности сладостью осели на кошачьем языке, и Змееедке, как и всякой Теневой кошке, осталось разве что заурчать от удовольствия. Жаль, что при Мхе она себе подобного позволить не могла. Кстати, насчёт него. − Кхм. Так что, − повторила целительница, − ты заболел? Не сказать, что я за тобой слежу, но это, вроде как, входит в мои обязанности, − кошка не стала сдерживать в себе громкое короткое фырчание, − и мне показалось, что ты в последнее время чувствуешь себя неважно. Не то в облаках витаешь, не то ещё что.

Она сделала ещё один укус, прожевала и проглотила сладкий кусок.

− Признавайся, что тебя там тревожит. За ящерицу, так уж и быть, отплачу задушевной беседой с лучшей целительницей во всём лесу. Ты говори-говори, я послушаю. Только доем сначала...

Змееедке определённо стоило начать менять что-то в своей жизни. Вот уж действительно не ожидала она, что Мох −  тот самый Мох, её соплеменник, а не какой-то там другой, случайный, незнакомый − действительно решится на проникновенный разговор. Да и с кем − с ней-то? С кошкой, которую десятой дорогой обходил каждый Сумрачный котёныш, едва открывший глаза и научившийся держаться на крошечных лапках; с кошкой, которая долго и тщательно создавала образ нелюдимой мрачной бунтарки; с кошкой, которая, по идее, любое подобное признание мгновенно должна (обязана) была обсмеять, а падкого на откровения воителя − заткнуть и унизить... С кошкой, которая этого, почему-то, не сделала, хотя в душе у неё и зародился было росток недоверия к собственным действиям и, в особенности, к самому воителю, действительно решившемуся открыться ей.

Что-то требовало перемен. Определённо. Змееедка оставила у себя в голове мысленную галочку и решила заняться своим образом чуть позже. Сейчас она, в первую очередь, была кошкой, да ещё и кошкой весьма любопытной. Слова о приближающихся холодах и голодании целительница благополучно пропустила мимо ушей, к кормёжке себя любимой относящаяся, как к чему-то самому собой разумеющемуся. А вот весть о любовных потехах старшего поколения её заинтересовала.

− Чего это ты при упоминании её имени смущаешься, как котёнок малый? − усмехнулась кошка. Не беззлобно, но довольно мягко для обычной себя − видимо, понимала где-то в глубине души, что влюблённые, да ещё и влюблённые несчастно всегда были самыми ранимыми. − Поверить не могу, что ты, глашатай, который мне в отцы годится, не можешь справиться с собственными чувствами. Тебя уже успели отвергнуть, что ли?

Неожиданно в голову Змееедке закралась любопытная мысль.

− Или, − она хитро сощурила глаза и улыбнулась дьявольски, чувствуя себя победительницей, − Мягколапка даже не знает о твоих страданиях?

начало игры

Бурым вихрем Железняк ворвался в лагерь. Это выглядело бы так, словно он обнаружил в лесу как минимум полчище барсуков, если бы не благодушное выражение его морды. Он только вернулся из патруля, всклокоченный, словно валялся по всей границе, чтобы соседи знали, что с племенем Теней нельзя шутить. На границах Железняк, конечно, не валялся, но так спешил домой, что просто не замечал кустов и репейников. Его бурый хвост был весь в цепких семечках лесных растений и репьях. Веточки застряли в бурой "гриве". Он резко отряхнулся, скидывая с себя лесное барахло, но репья, в отличие от веточек и листьев держались крепко. Заметив Мха и Змееедку, Железняк довольно прищурился и подошел к ним.
- Доброй охоты, - негромким, прохладно-спокойным голосом сказал он, кивая старшим по званию. Без нарочитой жизнерадостности, но весьма приветливо. - Остальные патрульные просили меня передать, что решили хорошенько поохотиться. Думаю, они не скоро вернутся. Всё чисто, никаких нарушителей.
"Отчитавшись", Железняк несколько расслабился. Важное дело сделано, теперь ему хотелось поскорее найти взглядом Жабницу, тем более, он чувствовал её запах у воинской палатки. Да и Мох со Змееедкой о чем-то разговаривали до его появления, глашатай выглядел взволнованным, может быть, целительница получила какое-нибудь послание от предков? Железняк чуть усмехнулся. Вряд ли зеленоглазого братишку смутила бы такая вещь. Скорее подняла бы его боевой дух. Скорее он снова убивается по вредной кошке. Удивительное дело, самый бравый вояка не сломил бы Мха, но какая-то мелкая ехидница врезалась в сердце занозой. По нему это слишком хорошо было заметно, так что она, должно быть, просто издевалась над глашатаем. Железняк выпятил массивный подбородок и поделился с глашатаем уверенной, поддерживающей улыбкой. Это он посчитал достаточным, после чего махнул хвостом в репьях и подошел к ямке для дичи. Задумчивым взглядом Железняк осматривал дно. В животе глухо заурчало. Он с грустью посмотрел на Змееедку, от которой аппетитно пахло ящерицей и снова на ямку. Хитро улыбнувшись, он чуть развернулся к воинской палатке и крикнул:
- Жабница, выходи. У меня тут для тебя есть очень вкусное ничего!
Пёстрая кошка выглядела воздушной, эфемерной, только взгляд круглых зеленых глаз выдавал заинтересованность. Железняк почувствовал, как сердце радостно встрепенулось и махнул через поляну к Жабнице. Казалось бы, он бежал как молодой, крепкий барсучок, чтобы сбить её с ног,  но на деле остановился перед ней и слегка ткнулся носом в нежную шерстку за ухом. Ему нравилось такое приветствие. Нравилось гораздо больше каких-то кивков или приевшихся слов. Ведь уютный запах теплой подстилки и родного лагеря мог сказать ему куда больше, чем спокойные взгляды вышестоящих.
- Хочешь кушать? Я тоже. Съел бы десяток барсуков не жуя. Эти патрули так навевают голодные мысли, что я вернулся один. К тебе вернулся.
Он гордо обвил лапы грязным хвостом в семенах и репьях и показал Жабнице царапину на носу. - Упал в терновник. Вот умора. Как ты тут?
Всем видом бурый Железняк намекал на то, что хочет утянуть Жабницу на охоту. Мало того, он не столько хотел взять её на охоту как любимую кошку, сколько как хорошую охотницу, понимая, что в одиночку может вовсе ничего не поймать, кроме пресловутых шишек.

Железняку казалось, что после того, как его отправили в патруль, Жабница наверняка досмотрела сны и ускакала в лес на охоту, поэтому так спешил, волнуясь, что не застанет её, она ушмыгнет прямо перед его приходом или же не успеет вернуться. В любом случае, он хотел поскорее увидеть её. Соскучился, как-никак, но обязанность есть обязанность. Не будешь патрулировать и обновлять метки на границах - готовься к тому, что в следующий раз твоя территория станет значительно меньше. А к территориям племени Теней Железняк был очень ревнив, внимательно и недоверчиво обнюхивая каждый клочок земли, прежде чем сделать вердикт: никто не переметил границы в пользу чужого племени. В иных случаях Железняк жутко злился, рвал траву когтями и громко рычал, припоминая соседям их наглость. Мог нагло поставить метку дальше нужного, чтобы знали, как задирать сумрачных котов. Если рядом была Жабница, он ещё долго бродил вокруг неё, гордо приподнимая подбородок, прижимая основания рваных ушей к голове и с яростным шипением объясняя, чтобы он сделал с блохоголовыми соседями и как бы надрал задницы этим любителям острых ощущений. Он никогда бы не поверил, что кот чужого племени может "промахнуться" или забыться, увлекшись. Нет, по мнению Железняка, всё это был ужасный заговор против Сумрачного племени, и всех нарушителей следовало жестоко покарать.
Впрочем, к чему все эти рассуждения о патрулях, если Железняк уже дома, в лагере? Если прижимается носом к шерсти Жабницы, оставляя на её загривке каплю крови с пораненного носа? Вроде бы царапинка затянулась, но около кучи с дичью он ненароком почесал саднящий нос и надорвал края ранки. Царапина ерундовая, на следующий день от неё практически не останется следов. Но для Жабницы он уже герой, поэтому сурово, красиво хмурится и расправляет плечи, как в старые времена, когда он был маленьким хулиганом Буреньким и точно также расправлял плечи и хмурил по-взрослому взгляд, стараясь выглядеть перед своей пёстрой подругой красивым и серьёзным.
- "Вкусное ничего" означает, что сезон Листопада заступил в свои права и всё живое попряталось в норы, так что нам нечем набить живот, последнее ушло на трапезу котятам и старикам, - отрапортовал верный воин, вытягиваясь по струнке перед Жабницей. Но серьёзная поза тут же исчезла, он расслабился и ласково улыбнулся.
- В лагере скучно? Я думал, ты отсыпаешься после вчерашней ночи. Помнишь, что мы делали вчера ночью? - его глаза стали словно ярче. - Такую большую белку поймали у Платана. Я в жизни не видел таких крупных белок. И её за один-то вечер умяли.
В животе снова заурчало, но Железняк тут же низко муркнул, чтобы заглушить голодное урчание.
- Я правда торопился. Торопился только для того, чтобы снова убежать из лагеря, теперь с тобой. Ты хорошо отдохнула? Пошли скорей.
Знаком хвоста Железняк показал Мху, что они с Жабницей уходят, после чего с необычайной юркостью для крепко сбитого вояки вышел из лагеря через лаз, не задев цепких терновых плетей.
к Гнили

Здесь кошка даже спорить не стала. Вот уж действительно, даже для неё оставалось загадкой то, как не то чтобы этих двоих (с ними всё было ясно: кретинское поведение Мягколапки и взрослый, казалось бы, Мох, чувству влюблённости подчинившийся, как слепой подросток − безмозглость обоих была налицо), но и всё племя и её с соплеменниками на пару не вырвало ещё с десяток раз при виде незабываемой парочки. Препирались они, конечно, нечасто, здесь Змееедке стоило отдать им должное, иначе давно бы обоих в ближайшей речке утопила, чтоб над ухом не гудели, да только вот с каждым разом казалось всё сильнее, что всё-то их ссоры выходили за грани разумного. Не было между Мягколапкой и Мхом того запала, той искры, свойственной действительно яростно спорящим котам. Химии между ними, впрочем, не было тоже; лишь какое-то необъяснимое желание съязвить и уколоть друг друга, свойственное скорее глуповатым котятам, чем взрослым, вообще-то, воителям. И это-то Мох, тот самый «а я, между прочим, уважаемый», смел на полном серьёзе обзывать хоть каким-то словом, кроме ёмкого «идиотизм»? Да не смешите.

Кот, закончив свою тираду, неожиданно посмотрел в глаза целительнице (мысль разговора уже потерявшей), и у той аж шерсть дыбом встала от возмущения, а из горла вырвалось глухое рычание вперемешку с чем-то булькающим, чисто кошачьим.
− Личное пространство, − прошипела она откровенно зло, поднимаясь со своего места и отходя от глашатая на расстояние доброго лисьего прыжка. Секундой после, решив для себя, что чужие поступки лишать её обеда не должны были, она подобрала с земли ящерицын хвост, оставленный на десерт, и уединилась с ним чуть поодаль от кота, совершенно не желая обращать на того внимание. Мох был тотчас же отвлечён и скрылся из виду, котята продолжали играть с лягушкой. Лепота...

Счастье Змееедки продлилось недолго. Стоило ей всего ненадолго выпасть из реальности в процессе переваривания пищи, как тут же морду ей ошпарило чьё-то горячее дыхание, а над ухом раздался, не иначе, рёв дикого быка. Одна из кошек-мамаш − её рыжая целительница всегда воспринимала как самую громкую и часто предлагала той сходить в лес прогуляться и не вернуться − подскочила к ней, выдёргивая из транса, и начала что-то яростно шипеть, не забывая при всех недостатках подвижности своей кошачьей анатомии резво жестикулировать. Из чужих слов Змееедка выловила самые ей необходимые, ловко пропуская мимо ушей все оскорбления и обвинения в некомпетентности, и со вздохом поднялась, подходя к притихшим детёнышам.

− И кто из вас съел зёрна? − спросила, изогнув бровь. Ответ долго себя ждать не заставил, и маленький вредитель тут же оказался перед ней, обиженный (на так безжалостно сдавших его ровесников) и напуганный (а вот тут Змееедка подумала, что причиной даже не она сама послужила, а стоящая за спиной мать). − Пошли. Расскажешь, сколько съел, и решим, что делать.

Котёнок послушно последовал за ней, а несчастную растерзанную лягушку королевы выкинули куда-то на грязное место. Эх, а день ведь так хорошо начинался. Зачем вообще из палатки своей вылезла?..

Да уж, денёк сегодня выдался особо спокойный, и пусть говорят, что Теневые - коты ночи, так-то оно так, но и днём морок обычно хватает. Между тем смеркалось. Полупрозрачная дымка опускала свой подол на кроны деревьев, а солнце зазывало к себе последние лучники этого дня. Тучи дневных дождей разошлись по небосвода в разные стороны, оголяя звезды. Отнюдь рассматривать пейзажи у глашатой не было ни прав, ни желания. Своей обыкновенно быстрой походкой, она бороздила просторы лагеря, заглядывая в палатки оруженосцев, воителей, не обошла и целительскую, мол нечего бока мять, когда другие работают. Впрочем к последним у разношерстной претензий не было. Их целители всегда были чем-то заняты. Наверное, такова должность, как и у неё самой. Подойдя к яме с едой, она удовлетворённо кивнула. Котята поймали мышку, хотя скорее всего им лишь дали такую возможность взрослые, тем не менее малыши уверенно несли свой вклад в общую добычу.
- Вечера, ребятня. Надеюсь, ваша мышка достаточно сочная? Соплеменникам придётся по вкусу!
Одна из них бросила добычу в яму и уверенно хмыкнула в ответ, мол иначе и быть не может. Горчица же слегка улыбнулась и, смерив взглядом остальных, пошла дальше.
- Так держать.
Легко добавила она, оборачиваюсь через плечо. Все таки интерес младшего поколения необходимо было больше подписывать, не все же на наставников сваливать, и родители должны их хоть чему-то учить. Между тем янтарные глаза приметили ученицу Без звёздной Ночи. И если предводительницы кошка глубоко уважала, то вот её ученица вызывала скорее чувства смешанные с неприязнью, непониманием. Вздохнув, Сумеречная подождала, пока эта простофиля не заметит её, ибо шла то кошка прямо влоб, вот только та была настолько увлечена своей лапой, что когда трехцветная попыталась увернуться, эта особа накалилась на неё со всем своим весом, едва не провалив на спину Глашатую.
- Ты когда-нибудь будешь смотреть вперёд?
"Я совсем не удивлена, что именно ты попалась на ловушку двуногих". Но вместо озвучивания своих мыслей, Горчица лишь слегка поморщилась, на что Ивушка вздернула свой розовый нос, отпрянув от неё, точно от огня, и пролепетала что-то на подобии, что её учили смотреть под лапы. Тем не менее она любезно оповестила свою подушку безопасности о словах предводительницы, после чего заковыляла в другую сторону. И, выдохнув комочек теплого пара, наша героиня отправилась на выполнение задания - к разговору с Беззвездной Ночью.
- Ты хотела меня видеть?
Тут же осведомилась она, , выгибая ровную спину и дергая темными ушками.  Предводительница выглядела несколько странно, будто настроившись на собственную волну, тем не менее кошка боле не проронила ни слова, послушно дожидаясь ответа.
- Полностью ли заполнена яма с дичью?
"Не доверяет или проверяет?" Слегка вздернув пушистым хвостом, кошка посмотрела на маленькие комочки вдали, что как раз играли возле предмета их обсуждения.
- До краев, но впереди сезон Голых деревьев, так что уже сейчас необходимо начать заготавливать припасы. Сегодня днём шёл снег.
Подметила разношерстная, краем глаза следя за реакцией предводительницы, совсем не скрывая от неё этого взгляда.
- Я хочу проверить дальнюю границу. В последние дни до туда не доходил ни одни патруль, все были заняты охотой. Ты со мной?
- А может быть иначе? Заодно надо бы проследить, чтоб Ветряные не отхватили себе свободный кусок-другой земли. В последнее время с их стороны идёт большая активность, на сколько я могу судить. - Взбодрившись, ответила та. Она всегда любила выбираться на задания из лагеря, вот только не часто это происходило в последнее время. - Также, думаю, эта разведка будет полезна моему ученику. Ты не против? ... Волчонок! Иди сюда, есть кое-что по-интереснее пробы земли на мягкость.
Не слишком громко, но так, чтобы полудремлящий оруженосец мог это услышать, прикрикнула глашатая. Пообещав поставить этого серого на все четыре лапы прежде, чем подойдёт черед к его испытанию, Горчица взялась обучать его за место прошлого наставника меньше четверти луны назад, так что толком они и не общались, вот и нашла кошка отличный вариант, так сказать.
- Пойдёшь с нами к границам. - Уверенно заявила она, воспользовавшись приходом Золы, как отвлекающий маневром для Беззвёздной ночи, она быстрым движением наклонилась к уху подопечного. - Я доверяю тебе, так что не смей оплошать.
Прошептав и тут же отстранившись, глашатая кивнула Золе в знак уважения и стала ждать последующих указаний.

Отредактировано Горчица (2017-01-08 03:12:25)

Подтащив на большом лопухе очередную порцию поломанных ежевичных веток, которые должны стать отличным дополнением к живой стене, сумрачная кошка устало, но довольно, выдохнула. Чернокрылка будет счастлива, когда узнает, что очередная ее задумка оказалась выполненной.
Оглядев трудящихся, Зола споткнулась взглядом о щуплую неподвижную фигурку.
- У-у, -- протянула старшая воительница, подходя ближе к, как оказалось, ученику, который вот уже битые пять минут гипнотизировал стену перед собой, -- мыслительный процесс дается тебе так тяжело, лягушонок?
Оруженосец вздрогнул всем телом и задрал голову, натыкаясь взглядом на Золу. Кошка же, тем временем, выжидающе склонила голову набок.
- Я… -- начал было провинившийся, но его перебила проходившая мимо Ивушка. Одарив черную бестию искренней улыбкой, она передала слова предводительницы. Поведя ушами,  Зола фыркнула неоднозначно кошечке и оглянулась. Беззвездная Ночь действительно сидела на другом конце поляны, о чем-то беседуя с Горчицей.
- Заканчиваем на сегодня, приберите весь мусор и можете расходиться. -- отчеканила черная воительница и поднялась со своего места, неспешно направившись в сторону дочери. При взгляде на свое дитя внутри все сразу же оттаяло, а былое легкое раздражение будто лапой сняло.

Бесшумно, будто гадюка, бестия оказалась рядом с предводительницей и глашатаем. Успев незаметно ласково коснуться хвостом плеча дочери, Зола приветственно кивнула Горчице и ее ученику. Не слыша всего разговора, кошка быстро смекнула, о чем идет речь, а потому тут же подала голос.
- Дело благородное, -- сухо произнесла старшая воительница, лениво скользя взглядом по организовавшемуся патрулю. Вряд ли, конечно, кому-то из племен вообще сейчас выгодно совать свой нос на чужую территорию, но метки на границах действительно обновить стоило.
- Укрепление стены почти закончено, -- сделав небольшую паузу, добавила Зола, для проформы отчитываясь перед Горчицей и Беззвездной Ночью.  Прекрасно осознавая при этом, что она могла бы и вовсе ничего не говорить, в конце концов, ведь она самолично вместе с дочерью планировала это мероприятие и просчитывала временные рамки. Но не поставить в известность Горчицу -- верх невежества, авторитет глашатая должен был быть неоспорим.
Дернув кончиком уха, кошка мысленно отмахнулась от роя мыслей. Официальный «долг» на сегодня она выполнила, осталось только дождаться указаний от Беззвездной Ночи, на которую Зола и обратила свой взор.